Walter Sobchak: You know, Dude, I myself dabbled in pacifism once. Not in 'Nam of course.
The Dude: Then you know he's got emotional problems, man.
Walter Sobchak: You mean... beyond pacifism? (c)

Все-таки беззащитность - обезоруживает. Даже меня, пожилого баска с дурным норовом, практически не поддающегося дрессировке, - да что там, неспособного выдрессировать самого себя хотя бы на прием витаминов! Ан туда же.

Самая бессмысленная хрупкость Лебовски, его уязвимость в плане пожрать и потребность во вниманьи заставляют меня - вместо прогулок, кино и балконных посиделок в экс-немецкой слободе - галопом мчаться с работы, спешно разогревать все эти рагу с ягненком и прочие фуа гра для начинающих, рассыпаться в утипутях перед шкапом, из-под которого, не без уговоров, вылезает наконец заспатое животное, и на последнем издыхании бросать об стенку мячик, дабы эта мякающая ржавчинка насытилась не только физически, но и духовно. 

Не знаю, чего тут больше: ответственности или потребности быть нужным. Эта потребность была бы так внове, так странна - после нескольких лет поиска защиты и заботы. Почти год назад, когда уходил отец, впервые почуяла, что потребность другого в тебе - безо всякого "обмена", без встречной отдачи - тоже ценна, и не как повод ментально вознестись, обуздать себя, воспитать, а по-человечески так, по-земному очень. Теперь и это "тоже" осыпается, пусть только в отношении животинки.

Стареющий сентиментальный баск: что может быть жалобнее! Между тем, парочка Стефанитусов, превозмогая обстоятельства, пустили усики и просятся на расселение. Чую себя директором колхоза. Алё, ковчег сердца не резиновый!